Суермен влетел в окно своей холостяцкой квартирки. Вокруг беспорядок, нестиранное белье, бутылки от пива, пакеты от пиццы. Кухня завалена горами грязной посуды. На потолке с каждым днем все больше разростается подозрительное пятно, отваливается штукатурка. Он говорил об этом человеку, у которого снимал квартиру (если это можно было назвать квартирой) , но тот лишь пожимал плечами, мол, платил бы за эту хибару без перебоев, сделали бы ремонт.
Кларк Кент (он же скромный журналист, который, кстати, уже третий раз терял работу из-за "вредных привычек", он же подрабатывающий в баре вышибалой, он же стареющий Супермен с пивным брюшком и дряблыми мышцами) скинул костюм героя, почесал в паху - от дешевого нейлона, из которого он сделал себе новые штаны и плащ, высыпала жудкая аллергия в самых интимных местах. Пробираясь сквозь завалы мусора к холодильнику, наступил на что-то мокрое и зловонное. Достав почти теплое пиво и завалившись на старое продавленное десятками толстых задниц кресло, Кларк включает телевизор, открывает банку, громко сморкается в руку и вытирает это о подлокотник. По телевизору бокс. Кларк переключает канал. Вечерние новости. "Женщина-Кошка ограбила ювелирный магазин. Полиция полагает, что она находится где-то на Мальдивах...". Кларк переключает канал. Ток-шоу. Новости. Бокс. Порно. Опять бокс-новости-порно. Звонит телефон. Кларк Кент нервно чешет варикозные ноги. Включается автоответсик:
— Кларк, твою мать! Если ты завтра же не выплатишь кредит, я подам на тебя в суд, сукин ты сын! Ты понял?!
Гудок. Тишина. Если не считать стонов какой-то красотки с неестественно большими грудями и размалеванным лицом. Тишина, если не считать рева полицейских сирен за окном.
Вы спросите, как Кларк Кент, в прошлом успешный репортер газеты, всеми любимый Супермен, скатился до такой жизни?
Кларк увидел на заплеванном столе кусок пиццы. Мухи кружились под потолком. Кларк долго изучал засохшие остатки его вчерашнего ужина, потом с трудом привстал, дотянулся до промасленной коробки. Кончиками пальцев (грязь под ноктями) поднес кусок к глазам. Что-то зеленое уже росло на заветрившемся анчоусе. Потом отправил кусок в рот. Шмоток сыра упал на засаленную майку Кларка, оставив большой масляный след поверх пятна от кетчупа. Кент запихивает в рот и этот кусочек, прямо с волосатой потной груди.
Опять звонит телефон. Кларк даже не смотрит в его сторону, вместо этого вынимая порядочный комок серы из правого уха. Новости-порно-бокс-телефон-гудок автоответчика.
— Милый, - раздался мурлыкающий голос, — надеюсь ты помнишь, что задолжал мне за тот раз. Появятся деньги. звони.
Кларк рыгнул. Изо рта вывалился все тот же недожеванный кусок сыра.
Электричества не было, свет давало только мелькание картинок в телеэкране. опять телефон. Кларк сделал вид, что его не существует. Из автоответчика доносился девичий голос:
— Кларк... - сдавленный всхлип, - Кларк, нашему сыну уже два го... - всхлип, - ты... ты катишься в пропасть! Кларк! - женщина уже кричала, - Из-за тебя..тебя одного... - опять вслип, переходящий в рыдания.
Гудок. Кларк почесал живот. Пальцы привычно искали кубики пресса, но находили только складки жира и аллергические прыщики. Кларк опять рыгнул. Потом покосился в окно. Что-то привлекло его внимание. Кричала женщина. На этаж ниже ссорились муж с женой. Муж был пьяницей, жена торговала собой чтобы прокормить детей, мужа-алкоголика. Иногда она приходила и к Кенту, но тот сплевывая на пол говорил ей, что денег нет. Тогда она плевала ему в лицо, а он выкрикивая ей в след: "Шлюха", с грохотом захлопывал дверь и снова садился смотреь телевизор. Иногда он пользовался её услугами, но денег не платил, и она, царапая его своими деешвыми накладными ногдяти, купленными за двадцать центов, снова плевала ему в лицо, что-то кричала, пока он не выдворял её за порог и не закрывал дверь перед её носом. Она все еще продолжала кричать и колотить в дверь, требуя вернуть деньги, потом матерясь спускалась вниз к мужу. Так происходило около года. До этого еще четыре абсолютно одинаковых года в таких же одинаковых прокуренных комнатушках за три доллара в сутки, как раз хватало на выпивку новому хозяину квартиры.
Теперь телевизор показывл какое-то ток-шоу, очень похожее на то, что крутили полчаса назад. Кларк Кент положил пульт на подлокотник, но тот не удержался и упал. Телевизор выключился. Кларк поднял пульт. Два раза нажал кнопку вкл., но экран молчал. Подходить к телевизору и нажимать кнопки вручную было лень. Кларк с силой метнул пульт в стену. Тот с жалобным треском брякнулся о бетон и сполз на пол. Кларк усмехнулся, сложил руку "пистолетиком" и басом, который так любила вся молодежь города, сказал:"Айл би бэк". Но получилось не очень, что разозлило Кларка. Он даже не мог быть похожим на вымышленного киногероя, хотя сам был настоящим. Когда-то. Кларк хотел испепелить взглядом и телевизор, но снова лень завладела разумом, и он успокоился.
Сидеть в тенмоте без телевизора Кларку не нравилось. И тогда он постарался представить себя пять лет назад, когда у него была работа, девушка, звание настоящего героя. Что-то екнуло в груди. Из-за холестирина и повышенного содержания алкоголя в крови пошаливало сердце, а быть может, это воспоминания о былом тревожили его.
Он встал. Подошел к окну. Закурил. На лоб упала прядка волос, которая раньше завивалась ввиде доллара, а сейчас напоминавшая мышиный хвостикк. Кларк вдруг очень захотел снова вернуться к ней, любимой женщине, в их чистый дом, в котором они жили и мечтали завести детей. Он хотел качать на руках сына, которого ему подарила судьба (кстати, как и право платить алементы), которого он зачал с девушкой, имени которой не помнил. Снова захотел летать, испепелять взглядом серийных убийц, преступников, маньяков. Захотел служить правосудию.
— Несправедливо!
Несправедливо. Несправедливо, что из-за того случая он сломал себе всю жизнь! Несправедливо, что какая-то шалавистая Женщина-кошка всего один раз вильнув своим эротичным задиком смогла разрушить его семью. Несправедливо, что его друзья не поняли его тогда, когда он на пьяной вечеринке взболтнул лишнего про их личную жизнь. Ну выпил, ну не удержался! Несправедливо. Он не хотел предавать своих родителей, не хотел, чтобы правительство отбирало у них дом, но и работу терять он тоже не хотел! Несправедливо! Но любимая простит. Друзья простят. И родители простят! Во всем виновата эта Женщина-Кошка. Так думал Кларк. Он стоял перед окном, упершись лбом о стекло. Он сжимал кулаки, он вспоминал, какая сила течет в его жилах, в нем вновь загорался прежний огонь. Он хотел все исправить! Вот прямо сейчас, в эту минуту. Где его решительность? Где?
Он даже почувствовал себя Суперменом. Тем, кем не был уже лет пять. Пять грязных лет в съемных клоповниках с прокуренными стенами и занюханным до дыр воздухом. Супермен поставил широко и уверенно ноги, подобрал живот, взгляд наполнился былым блеском и бесстрашием.
Но что-то снова шевельнулось в груди. Лень стала наполнять вдруг распрямившуюся спину, охватила варикозные ноги, и они сами потянули Кларка в кресло к пиву и телевизору. Все желания разом пропали, вокруг сгустилась привычная сигаретная дымка. Но не успел он отойти от окна, как телевизор резко включился. Заиграли каку-то старую песенку. Звук был настолько внезапным и громким, что Кларк, запутавшись в проводе от телефона, рухнул на пол всеми своими сто двадцатью килограммамами жира и мышц на пол. Телефон упал рядом. Кларк стал задыхаться. Что-то больно защемило серце. Кларк схватился за грудь и свернулся в клубок. страшный спазм скрутил тело. Рятом упал телефон. Кларк потянулся было к нему, но он был слишком далеко, а боль не позволяла двигаться. С каждым мгновеием удушье становилось все сильнее. Начала кружиться голова. Глаза закатились изо рта потекла слюна. Кларк повернулся на живот и выгнулся, задрав зад, как охотничья собака, уткнувшая нос в барсучью нору. Он оглядел комнату, грязный пол, телевизор, в котором ведущая новостей вещала своим лжерадостным голосом: "...полиция сообщает, что Женщина-Кошка снова ограбила банк и находится теперь предположительно в Майами...". Последний судорожный вздох...

Через два дня, когда запах стал невыносимым пьяный мужик с первого этажа (сдающий квартиру) постучал в дверь. Никто не открыл. Но вонь стояла конкретная. Вместе с соседом (товарищем по бутылке) оны выломали дверь, и увидели, что посреди грязной комнаты в луже экскрементов лежало посиневшее тело. Ноги запутались в проводах, а правая рука тянулась к лежащему телефону. Там же на полу провонявший от испражнений костюм Супермена.
— Вы хорошо знали его? - спросил шериф.
— Да не, полудурок какой-то, называл себя суперменом.

Конец.